Все в свое время [СИ] - Михаил Высоцкий

Зато четвертый день пути выдался почти погожим. Даже облака, казалось, посветлели, звери присмирели, растения успокоились, а Нубил набрался разума, чтоб влезать в неприятности чуть реже, чем это он делал обычно. Земля, несмотря на ливший всю ночь дождь, была сухой, песчаной, значит безопасной, а впереди виднелись древние курганы. Дело рук человеческих — то ли храмы, то ли гробницы, то ли купола средств ПВО, то ли системы вентиляции подземных бомбоубежищ, сотворенные человеком, они и за двести пятьдесят лет не утратили окончательно своих первозданных форм. Разве что ветра и дожди сгладили грани, превратив некогда величественные сооружения в обычные холмы. А еще через двести пятьдесят лет их занесет окончательно, и тогда уже никто не догадается, что именно скрывают их глубины. Судя по всему, Нит собирался пройти рядом, не заглядывая в древний могильник — Эдвард целиком и полностью поддерживал такой подход. Кто его знает, какие сюрпризы могут ждать тех, кто нарушит покой древних. Иные штаммы вирусов и через тысячи лет могут поджидать свою новую жертву. А Британия в свое время постаралась, чтоб эти земли испытали на себе всю мощь ее военной машины…

— Лорд Эдвард, смотрите! — Нубил усердно пытался привлечь внимание хозяина к одному из строений. — Как такое может быть?

— Что именно? — переспросил Эдвард, и только тут понял, что на самом деле видит перед собой.

Церковь. Странную, так не похожую на ажурные соборы Британии и современные конструкции Новой Шотландии, приземистую, тяжелую, вместо шпилей темные купола — так строили византийцы, пока татарское нашествие не поглотило Константинополь и не осквернило святую Софию. Но тем не менее, сомнений быть не могло — тут до сих пор чувствовалась святость, и Эдварду показалось, что даже его нательный крест стал чуть теплее, чем обычно. Мощь веры. Каждый, кто хоть однажды ее испытал, никогда не забудет это чудесное ощущение — она не только двигает космические корабли, она согревает и дает покой душе. А рядом — иудейский храм, языческий… Несколько десятков, таких разных, но с такой похожей судьбой, прекрасные, забытые, мертвые. Как такое может быть? Ведь в Татарской империи, как учила история, жили одни лишь сплошные слуги дьявола, а за слово Христа подвергали гонениям и казням… Или может не стоит так безоговорочно верить учебникам истории?

— Нит, подожди! Скажи, ты знаешь, что это место?

— Старые дома, — охотник искренне пытался понять, что удивило его спутников. — В таких домах жили наши предки. Теперь они стоят пустые, в них нельзя жить, жить можно только в городе.

— Да нет же! Ты не туда смотришь, вот здесь, над входом. И вон там. Ты знаешь, что это такое? И вообще…

— Знак, крест и человек. Знак, подсвечник и звезда. Другие знаки.

Нит был в замешательстве. Он не понимал, чем вызвано удивление его спутников — мало ли чем предки украшали свои дома. Крестом, звездой, пирамидой — предки были беспечны, но умели жить красиво. Однажды он видел дом, стены которого были украшены совершенно небывалыми химерами, в другой раз — прекрасными обнаженными женскими телами, в третий — вязью странных символов и орнаментов из трав, над которыми был изображен небесный огонь. Еще один рисунок, человек и крест — какая разница, что древние вложили в этот символ, если они уже давно в голубом мире? Их не спросишь, от них не потребуешь отчета.

— Нит, это храмы. Святые места самых разных религий, вот это — христианской, это — иудейской, а остальные мне даже сложно определить… Но почему их тут столько? Откуда они здесь взялись?

— Построили.

Люди понимают друг друга только тогда, когда в одни и те же слова они вкладывают одинаковые понятия, основные, базовые образы, которые формируются с детства. Эдвард не мог выразить свое удивление словами, Нит упорно отказывался понимать, чему именно он должен удивиться? Он не знал ничего про это место, и ничем не мог Эдварду помочь — Верные Псы не знали историю дольше одного поколения, а все, что раньше — сказки мудрых ведунов. И оба почувствовали, что дальнейшие разговоры на эту тему не имеют смысла. Один не сможет объяснить вопрос, второй — дать ответ.

Продолжили путь в молчании. Тем более каждому было о чем подумать — Нубил рассказывал, что это уже не первый христианский храм, который он видит в Мертвых Землях, и Эдвард пытался хоть как-то сопоставить то, что знал про Татарскую империю, сердце мирового зла, оплот поклонения дьяволу, и святой крест. Понятно, что историю пишут победители, что все было далеко не так, как он учил, но… как? Что произошло на самом деле? Что это была за страна, что за люди ее населяли? Во что они верили? И, в конце концов, ради чего тогда была вся эта Война Апокалипсиса? Весь ужас, все смерти и вся боль…

Что касается Нита, он размышлял, как мало знает о мире. И очень бы удивился, если бы узнал, как созвучны его мысли мыслям Эдварда — бритты из Эдинбурга, кто они такие? Что это за народ, который не знает цены жизни, удивляется прошлому и не хочет жить настоящим? Какое у них будущее? Когда Верные Псы произносили слово "Лондон", все щенки вздрагивали от страха. Может ли прошлое вернуться в настоящее, чтоб изменить будущее? Еще несколько месяцев назад Нит Сила, один из лучших охотников Верных Псов, даже не задумался бы над такими вопросами — это дело ведунов, знать и помнить. Дело простых людей — исполнять свой долг.

К вечеру история с храмом несколько забылась, но Нит на этот раз не разрешил разбить лагерь — сказал, что здесь слишком опасно. Они шли всю ночь и все утро, Нубил уже едва шевелил ногами, да и привычный к длинным марш-броскам Эдвард чувствовал себя не лучшим образом, и только днем Нит объявил привал. Несколько часов беспокойного сна, сухой паек, и дальше в путь. Нет сил? Значит нужно где-то найти. Не держат ноги? Постараться, чтоб держали. Напала разъяренная медведица, люди прошли слишком близко к ее берлоге, испугалась за жизнь медвежат? Испугать. Не получилось — убить. Странным образом Эдвард чувствовал аномальный прилив сил и бодрости, победа далась легко и непринужденно. Каково же было его огорчение, когда причиной этого оказалась очередная растущая радом трава, вроде как очень редкая и ценная, Нит потратил почти час, аккуратно срезая нежно-салатовые листочки. Что-то вроде Али-травы, только слабее, и без последствий, растет только один год, и каждый раз на новом месте. Не цветет, не плодоносит, не оставляет корней, ее не видят следопыты и наткнуться на нее можно только случайно. Трава фантом? Ну и пусть. Как будто и без нее не хватает загадок.

Чтоб наверстать время, шли всю ночь, огибая "пузырник" — небольшой кратер, где все время пузырилось нечто слизистое, происхождения неизвестного, судя по тому, что вокруг кратера порхали целые стаи птиц, слизь вполне могла оказаться даже съедобной. Проверять не стали. Пока хватало старых запасов и медвежьего мяса, когда Нит наполнил медвежьей кровью пустые бычьи пузыри — никто не возражал. Кровь тоже жидкость, если не свернется — можно пить. Эдвард уже давно не следил за маршрутом, только Верные Псы могут ориентироваться в этом безумном мире, и даже не представлял, где они сейчас находятся.

Каково же было его удивление, когда утром, поднявшись на очередной холм, он поднял взгляд, и глазам открылась просто райская картина. Широкие зеленые заливные луга, разнотравье, последние летние цветы, островки зеленых рощ, вольные птицы, излучина двух спокойных и величественных рек с пологими песчаными берегами. Спокойствие и умиротворенность. Если на минуту забыть, что и в реке, и в лесу, и где угодно может таиться смерть, а сквозь светлые облака никогда не прорвется солнце, можно даже поверить, что ты попал в Эдем — райский сад, где еще никогда не ступала нога человека. Девственная природа, широкие просторы, чистый воздух — хотелось вдохнуть полной грудью, закрыть глаза, расставить широко руки и наслаждаться свежим ветерком… Хотелось жить и радоваться жизни, каждому мигу, который проходит и не вернется уже никогда…

— Здесь красиво, — ни к ком особо не обращаясь, бросил Эдвард.

— Ведуны говорят, что когда-то таким был весь мир. Природа давала человеку все, в чем он нуждался, мир под облаками и голубой мир были тогда едины, но потом пришел тот, кто сотворил зло, навеки закрыл для людей свет небесного огня, и природа стала умирать, лишенная света. Тогда пришел Али-владыка, и дал первому Верному Псу его долг: возродить то, что было. Когда-нибудь мир под облаками и голубой мир вновь станут едины, и долг каждого Верного Пса приближать этот счастливый миг. Так говорят ведуны, и это чувствует каждый из Верных Псов.

— Красивая легенда. Нит, я верю, с вашим упорством — когда-нибудь у вас все получится. Вы обязательно справитесь. А зло… Известно кто его сотворил, — горько вздохнул Эдвард. — Мы, люди, и постарались…

1977 год от Рождества Христова, 20 июня